Совет Федерации РФ в ближайшее время собирается внести в Госдуму проект закона "О добровольчестве (волонтерстве)". Данная инициатива возникла весной 2012 года. После наводнения на Кубани, когда спасать затопленный город отправились тысячи добровольцев со всей страны, идея создания подобного законодательного акта возникла снова. Тогда в Интернете появилась концепция закона "О добровольчестве (волонтерстве)", разработанная Общественной палатой РФ.

Появление проекта вызвало бурное обсуждение среди представителей НКО, которые в своей работе постоянно привлекают волонтеров. Одна из главных претензий общественности – проект создан без участия волонтерских организаций. Так, проект Совета Федерации РФ предусматривает создание специального реестра добровольцев и уполномоченного органа при Правительстве РФ по добровольчеству.

О возможных последствиях принятия закона "О добровольчестве (волонтерстве)" корреспонденту Агентства социальной информации рассказала руководитель Фонда открытых проектов, координатор Гражданского корпуса волонтеров ЧС Алена Попова.

А.П.: Считаю, что необходимости в принятии такого закона нет. Гражданский кодекс регламентирует действия "добровольного объединения граждан". Это объединение может выполнять добровольческие задачи. В проекте же закона сказано, что данным законодательным актом не будет регламентироваться помощь, оказанная на дружеских, семейных или каких-то еще основаниях. Таким образом я, например, про любого человека могу сказать, что это моя подруга и поэтому ей помогаю...

Закон не нужен, так как он странен. К тому же в проекте очень много юридических несоответствий. При этом написание законодательного акта влечет огромные бюджетные траты на рассмотрение в Госдуме, внесение поправок, доработку и пр. В случае с законом о волонтерстве эти деньги пойдут практически впустую.

Корр.: Тогда какие законодательные нормы нужно принять для добровольческой деятельности?

А.П.: Вместо закона нужно внести поправки в существующие законодательные акты. Самая важная, это поправка по налогам, в частности, по возмещению НДФЛ на купленные для волонтеров проездные билеты, и пр. Но чтобы внести поправку в Налоговый кодекс, нужно объяснить, для чего она. Поэтому законодатели настаивают на том, что нужен закон, на основании которого можно внести поправку в Гражданский кодекс. На самом деле ничего подобного. Сначала может быть внесена поправка в кодекс и на ее основании - поправка для волонтеров по налогам. Более того, я не понимаю, для чего создавать закон, который регулирует стихийное желание людей помочь. То есть ты стоишь на светофоре и хочешь перевести бабушку через дорогу. Это не добрососедские и не дружеские отношения, и для этого не нужно вписываться ни в какую организацию. Проект закона говорит, что ты добровольно принимаешь решение. Но если ты принимаешь его добровольно, то зачем нужен закон?! Он ведь не может контролировать добровольное желание помочь, никаких санкций в проекте нет. Вопрос: это подвох или санкции добавят потом?

Корр.: Можно ли проставить эту законодательную инициативу на одну линию с правовыми актами, которые были приняты за последний год "стихийно" и воздействуют на гражданское общество? Например, закон о НКО-"иностранных агентах", о митингах...

А.П.: Я бы не стала. Потому что этот закон не такой грозный, как закон "об агентах", который "убил" большое количество организаций... А закон о волонтерах появился в процессе "взбесившегося принтера", но в череде всех законов, которые были приняты за прошлый год. Они некачественно написаны. Тенденция такая – создаются неразумные документы в больших количествах. Я уверена, что какие бы профессионалы не работали над законом, написать и принять более чем 200 документов в течение 365 дней – это странно.

Но закон о волотерстве ставить на одну линию со всеми остальными правовыми актами я не буду. Потому что в те законы принципиально вводились запретительные нормы, а в этом нет никаких санкций. Он просто "дурной", и его надо отмести.

Корр.: В случае принятия этого закона, сможет ли он как-то затормозить процесс развития гражданской активности и инициативности?

А.П.: Он может повлиять пагубно, но в другую сторону. У меня ощущение, что если сейчас вдруг поставят бюрократическую "заслонку", то это будет борьба против самоорганизации. А подобная борьба вызывает встречное желание лучше самоорганизовываться. Возможно, эта благая деятельность уйдет из легального сектора в какой-нибудь "серый". Будут создаваться такие тимуровские отряды, но они станут помогать протестно. Любые запретительные меры в социальной сфере со стороны государства безрезультатны и дадут обратный эффект. Зачем создавать ограничения?

Корр.: Какие-то "плюсы" есть в проекте закона о волонтерах?

А.П.: Они есть, но не в самом законе, а в некоторых его параграфах. И это подтверждает, что нужны поправки, а не закон. Например, первоочередной доступ к получению любых билетов на любой вид транспорта, когда волонтеры едут в зону ЧС. Все время возникает такая проблема, когда транспортные компании не идут на уступки. Прекрасно, если такая норма будет введена на законодательном уровне. Второе – все эти идентификационные номера, книжки волонтеров и различные поощрения нужны добровольцам, помогающим при чрезвычайных ситуациях. Потому что там можно прописать навыки человека, а попадая в зону ЧС, сразу определить, чем он сможет помочь. Но это только один случай из всех видов волонтерства, где подобные вещи требуются. Для этого опять же не закон нужен, а внесение поправок в законодательные акты, касающиеся деятельности при ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций в РФ. Также "плюсом" является идея о том, что государство должно выделять деньги на развитие волонтерской деятельности. Но существует закон о некоммерческих объединениях, тогда зачем нужен отдельный закон?!

Я считаю, что необходим реестр волонтеров в РФ. Это круто, когда есть люди, на которых можно положиться. Например, можно (как в Германии) ввести нормы – если человек не отработал на общественно полезных работах в социальной сфере, то его не берут на работу. Это правильно. Но в проекте написано, что это обязанность государства вносить волонтеров в этот реестр. Вроде как не обязательно в него входить, а по законопроекту получается, что обязательно, если хочешь быть волонтером. Таким образом, в проекте есть положительные нормы, которые мы предлагали, и "шапочки", которые на них надела власть. Но из них нельзя "слепить" один закон.

Корр.: В чем состоит "опасность" закона для развития волонтерского движения?

А.П.: В проекте есть поправка, согласно которой на основании этого закона могут быть приняты другие дополнительные акты. Какие - мы не знаем. Там может быть запрещено все, что угодно. Очень много таких лазеек заложено. Можно его обходить юридически, но при этом там очень обтекаемо прописаны инструменты, чтобы запретить волонтерство как форму деятельности.

На данный момент главная опасность состоит в том, что он "дурной", а это самое ужасное, что может быть в юриспруденции. В законах всегда делаются трактовки, которые адвокат и прокурор могут интерпретировать по-своему. Это принцип написания любого закона. Но в этом законе каждое предложение не стыкуется по выводам и по механике. Если примут такой акт, то все будут трактовать его, как захотят... Получается, что нормы нет, тогда чем отличается принятие этого закона от непринятия.

Кроме того, пока человек не попробовал работать в зоне чрезвычайной ситуации, он ничего об этом написать не сможет. Ведь этого нельзя понять нельзя из учебников, для этого надо побыть волонтером. Я думаю, что подобное возникает от непонимания и нежелания слушать предложения общественности.

К тому же этот закон закладывает "бомбу" между разными министерствами и ведомствами. Например, Минспорта РФ захочет взять на себя подготовку Олимпиады в Сочи и волонтеров соответственно. При этом в законе сказано, что по волонтерам будет создан уполномоченный орган при Правительстве РФ. Между ними начнется внутренняя конкуренция. Я понимаю, что в нынешних условиях он будет принят, но если есть разумные люди, то этого может не случиться.

Корр.: А что общественность может сделать против принятия этого закона?

А.П.: Я вижу один единственный выход – внести свои поправки. Сейчас очень много всего сказано, но на рабочих группах, в закрытом режиме. Мы выглядим как люди, которые просто говорят, что все плохо. А надо предоставить конкретные предложения, получить общественную поддержку и дальше что-то с этим делать.

Альтернативные поправки мы внесем в Госдуму через дружественных депутатов. Если эти поправки не будут вноситься, то мы в очередной раз убедимся, что волонтерское сообщество никто нигде не представляет. Но очевидно, что резонанс будет очень большой потому, что в отличие от политиков у волонтеров совсем другая цель – они работают не на рост своего рейтинга, а на то, чтобы люди не оказались в такой же ситуации, как в Крымске или в хосписах...

В том случае, если будет какая-то запретительная норма внутри России по ЧС, мы пойдем к международным организациям и будем работать на русскоговорящую аудиторию за рубежом. ЧС случаются в большинстве стран мира, и там есть русскоговорящие люди. Можно приезжать туда и помогать им. Поэтому даже в случае принятия этого закона, я не буду концентрироваться на нем. Но считаю, что нам надо бороться и предлагать какие-то конструктивные меры. Ведь если человек не только ругает, но и предлагает, то к нему начинают прислушиваться.

То, что происходит в государстве – это проблема менеджмента. Предполагается создать уполномоченный орган, на который надо получить бюджет. Этот орган должен создать интернет-площадку по координации волонтерской деятельности. При этом уже есть Российский союз спасателей при МЧС России, который запускает подобную площадку. Зачем городить еще что-то?! Опять появится система межведомственного документооборота, на который выделят кучу денег и ничего в итоге не заработает.

Корр.: Вы лично против создания такого ведомства?

А.П.: Считаю, что специальное ведомство не нужно. Ведь надо ориентироваться на опыт, который есть в разных странах. Если где-то модель себя отработала, то, очевидно, какие-то ее аспекты могут подойти и нам. В Словакии есть Министерство справедливости – этот опыт можно перенять. Но во всех странах мира добровольчество относится к ведению различных министерств. Ни в каком-то определенном органе, а внутри существующих органов. Потому что это одно направление на решение большой социальной задачи. Поэтому нельзя создавать отдельно орган, который будет заниматься только этим. Тогда надо заново создавать комсомол, октябрят и пионерию и говорить, что у нас вводится такая градационная система развития молодежи. На самом деле, почему нет? Но тогда все равно эта система окажется в ведении Росмолодежи. По крайней мере то, что сейчас перечислено в функциях этого органа, может и должно относиться не к ведению государства, а к ведению НКО. Также в нашей стране скоро будет олимпиада, для которой нужно готовить добровольцев. К примеру, в Англии олимпиада была прекрасно организована за счет волонтеров. Социальные задачи у волонтеров очень большие – они работаю быстрее и лучше в силу того, что у них нет какого-то материального и медийного интереса. Для этого уполномоченный орган нам не нужен, а нужно создать все условия, чтобы появлялись волонтерские объединения.

Действительно, нужен реестр волонтеров, но создавать его надо не государству, а общественным организациям. То есть надо организовать технологическую площадку, но бехз участия государства. Мы это пробовали, не работает.

Участие государства должно быть посредством вовлечения в этот процесс местных и региональных представителей. Ведь ЧС происходит в данном конкретном месте, по отношению к конкретным людям, оно не относится к федерации. Должен быть нормальный менеджмент со стороны общества, когда можно посмотреть бюджеты, все расходы... Это совсем другая система взаимоотношений, нежели то, что предлагается сейчас. Я не думаю, что во власти есть глупые люди, а то, что сейчас происходит выглядит либо нагнетающим обстановку, либо глупо.

Беседовала Ольга Осипова.